Система К. Станиславского и феноменология Э. Гуссерля: «жизненный мир» в свете рампы

Ситуация актера на сцене является, по замечанию К. Станиславского, «противоестественной», что, в терминах Э. Гуссерля, требует от актера умения «заключить в скобки» наивность «естественной установки». Это позволяет усматривать в «Системе» Станиславского анализ способов конституирования сценических образов как «феноменов», в феноменологическом понимании. Так, в первой части статьи предлагается описание процесса трансформация объекта актером в школе Станиславского с опорой на акты внимания и фантазии, по аналогии с методом «очищения» непосредственных переживаний в проекте Гуссерля при достижении переживаний «абсолютных». Во второй части, с опорой на понятие «жизненного мира» и его «априорные структуры», автор обозначает необходимые для «творческого самочувствия» актера условия, как они представлены отечественным режиссером. Для этого анализируются такие элементы жизненного мира, как «пространственно-временной мир», «телесность», «личность», «причинность/мотивация». Рассматривая каждый из пунктов, автор демонстрирует близость их понимания Станиславским и Гуссерлем, исследующим конституирование феноменального поля. Рассматривается специфичность Я-роли – различение Станиславским слоев формирования личности и феноменологическая проблема конституирования Я, – которая оборачивается прояснением феномена «раздвоения» актера. В заключение уточняется, что «проверка» творчества Станиславского феноменологией Гуссерля указывает на перспективность дальнейшего исследования наследия режиссера и в других областях, касающихся проблемы сознания.